Тюрьму Невозвращения назвали этим именем не просто так.
Конечно же, в Городе полно типов, уверяющих, что это попросту название: ведь тот или иной их знакомый (или знакомый их знакомого, а может быть, его знакомый...) в своё время отсидел в этой тюрьме положенный срок и вернулся, как говорится, на свободу с чистой совестью. Не буду спорить, у этих чистоплюев есть те корпуса, из которых на волю действительно выходят. Однако ни те, кто сидит там, ни те, кто эти корпуса охраняет, обычно не знает о минус шестом этаже – нашем этаже.
Город – шумное место. В нём находится превеликое множество самых разных типов – от простых мафиози до злодеев планетарного масштаба, и что самое интересное – огромное их количество разгуливает на свободе. Более того – некоторые из этой братии даже являются людьми публичными и, что характерно, популярными. Например, Локи. Говорят, у него есть даже собственный фан-клуб. А Киллиан Точфорд? Люди любят обаятельных мерзавцев. Он стал давать представления, очаровывать ловкостью и мастерством – и ему легко забыли всё то, что он совершал раньше. Другими словами – своих преступников Город знает.
Но наши ребята – не такие. Поверьте, тех, кто находится на минус шестом этаже, в Городе либо давно забыли, либо не знали вовсе. Попросту потому, что здесь, в Тюрьме Невозвращения, они провели большую часть своей жизни и вынуждены будут закончить её. Причём если вы думаете, что минус шестой этаж хоть чем-то похож на палаты Организации, где вас устроят по полному разряду, да ещё накормят фруктовым желе на десерт, то вы сильно ошибаетесь.
Причины, по которым я в настоящий момент не только нахожусь за пределами локального ада, именуемого минус шестым этажом, но и имею возможность писать об этом, могут показаться вам невероятными – но такова правда. Как и причины, по которым я не выхожу на улицу вот уже шесть лет.
Само собой, что в Тюрьму Невозвращения, а уж тем более на минус шестой этаж, просто так не попадают. Пока я жив и нахожусь здравом уме, я никогда не раскрою, за что именно попал туда, но намекнуть могу. Дружба с одним из Великих Клерков открывает перед людьми много возможностей... И много искушений. И кто знает, в какой момент тот, кто казался тебе родным братом, отвернётся от тебя, показав своё лицо – лицо исполнителя воли Системы.
Но дело не в этом. Попав в уютную компанию «невозвращенцев», я долго не мог смириться с тем, что произошло. Меня ведь спрятали сюда вовсе не затем, чтобы я ответил за свои ошибки – от меня попросту избавились, чтобы я не смог никому рассказать о том, что знаю. Впрочем, я здесь был не первым и не последним таким: на минус шестом этаже даже охранники не уходили домой. То есть, они жили прямо тут, в смежном комплексе. Говорят, их квартиры располагались ещё одним этажом ниже. У них не было жён, не было детей – вообще никаких живых родственников. Всё необходимое им доставляли роботы, у которых не было даже самого простенького ИИ – только заложенные программы. Иногда я думал, почему же Клерки не поступили проще и не назначили нашими тюремщиками точно таких же роботов? Ответ пришёл не сразу. Разве механизм смог бы так сломать нас, поселить уверенность в том, что мы никогда не увидим света солнца? А ведь сюда попадали далеко не хлюпики.
Вот, например, мои соседи по камере (да, как не странно, на минус шестом этаже не было одиночек). Вечно угрюмый гигант в шрамах, один вид которого заставлял внутренне сжаться и попроситься к мамочке на ручки. Его звали Жрак, и родом он был из империи Энигма. Многих представителей этого королевства держали там, наверху... Но этого сдал его собственный император. Жрак говорил, что он играл ключевую роль в плане Энигмы по захвату власти в Городе, а когда план провалился, их босс попросту откупился от Клерков десятью тоннами чистого золота – и несколькими такими, как мой товарищ. Императору ведь тоже не нужно было, чтобы кто-то о чём-то болтал. Сам Жрак довольно вяло относился к своей ситуации: если я правильно понимал этого парня, он расценивал заключение как наказание за проваленный план, и вообще у него на родине такое практиковалось направо и налево.
Второй был куда интереснее. Скромный и тихий паренёк в очках... Когда я первый раз увидел его, то подумал, что ему едва за двадцать. Однако, как выяснилось впоследствии, ему в то время было сорок девять. Говорили, будто он что-то нахимичил при помощи магии, но сам он говорил мне, что ничего подобного не делал, и вообще он не маг, а оккультист. Я ему верил и верю – выглядел он молодым только на первый взгляд. Потом любой, кто смотрел на него, понимал, что он попросту... Невзрачный, что ли. Феликс – так звали моего оккультиста – был одним из тех, кто не просто приподнял завесу в мир непознанного и ужасного, но и окунулся в этот мир целиком. Не без следа для себя, разумеется. Он был потрясающе умным человеком, образованным, интересным и имеющим привычку всё анализировать, однако иногда – иногда! – на него находило ЭТО. И он начинал беспорядочно дёргать руками и ногами, биться головой о стены и бормотать такие слова, что даже Жрак начинал зеленеть от одного только их звучания. В такие моменты обычно приходила охрана – предварительно заткнув уши и вооружившись по полной программе, ведь во время таких припадков сила Феликса резко увеличивалась – и утаскивала его в холодный душ. Иных средств для приведения в сознание здесь на месте не было, а уводить заключённых куда-то с минус шестого этажа было преступлением, за которое охранник легко мог и сам загреметь в соседнюю с нами камеру.
Конечно же, в Городе полно типов, уверяющих, что это попросту название: ведь тот или иной их знакомый (или знакомый их знакомого, а может быть, его знакомый...) в своё время отсидел в этой тюрьме положенный срок и вернулся, как говорится, на свободу с чистой совестью. Не буду спорить, у этих чистоплюев есть те корпуса, из которых на волю действительно выходят. Однако ни те, кто сидит там, ни те, кто эти корпуса охраняет, обычно не знает о минус шестом этаже – нашем этаже.
Город – шумное место. В нём находится превеликое множество самых разных типов – от простых мафиози до злодеев планетарного масштаба, и что самое интересное – огромное их количество разгуливает на свободе. Более того – некоторые из этой братии даже являются людьми публичными и, что характерно, популярными. Например, Локи. Говорят, у него есть даже собственный фан-клуб. А Киллиан Точфорд? Люди любят обаятельных мерзавцев. Он стал давать представления, очаровывать ловкостью и мастерством – и ему легко забыли всё то, что он совершал раньше. Другими словами – своих преступников Город знает.
Но наши ребята – не такие. Поверьте, тех, кто находится на минус шестом этаже, в Городе либо давно забыли, либо не знали вовсе. Попросту потому, что здесь, в Тюрьме Невозвращения, они провели большую часть своей жизни и вынуждены будут закончить её. Причём если вы думаете, что минус шестой этаж хоть чем-то похож на палаты Организации, где вас устроят по полному разряду, да ещё накормят фруктовым желе на десерт, то вы сильно ошибаетесь.
Причины, по которым я в настоящий момент не только нахожусь за пределами локального ада, именуемого минус шестым этажом, но и имею возможность писать об этом, могут показаться вам невероятными – но такова правда. Как и причины, по которым я не выхожу на улицу вот уже шесть лет.
Само собой, что в Тюрьму Невозвращения, а уж тем более на минус шестой этаж, просто так не попадают. Пока я жив и нахожусь здравом уме, я никогда не раскрою, за что именно попал туда, но намекнуть могу. Дружба с одним из Великих Клерков открывает перед людьми много возможностей... И много искушений. И кто знает, в какой момент тот, кто казался тебе родным братом, отвернётся от тебя, показав своё лицо – лицо исполнителя воли Системы.
Но дело не в этом. Попав в уютную компанию «невозвращенцев», я долго не мог смириться с тем, что произошло. Меня ведь спрятали сюда вовсе не затем, чтобы я ответил за свои ошибки – от меня попросту избавились, чтобы я не смог никому рассказать о том, что знаю. Впрочем, я здесь был не первым и не последним таким: на минус шестом этаже даже охранники не уходили домой. То есть, они жили прямо тут, в смежном комплексе. Говорят, их квартиры располагались ещё одним этажом ниже. У них не было жён, не было детей – вообще никаких живых родственников. Всё необходимое им доставляли роботы, у которых не было даже самого простенького ИИ – только заложенные программы. Иногда я думал, почему же Клерки не поступили проще и не назначили нашими тюремщиками точно таких же роботов? Ответ пришёл не сразу. Разве механизм смог бы так сломать нас, поселить уверенность в том, что мы никогда не увидим света солнца? А ведь сюда попадали далеко не хлюпики.
Вот, например, мои соседи по камере (да, как не странно, на минус шестом этаже не было одиночек). Вечно угрюмый гигант в шрамах, один вид которого заставлял внутренне сжаться и попроситься к мамочке на ручки. Его звали Жрак, и родом он был из империи Энигма. Многих представителей этого королевства держали там, наверху... Но этого сдал его собственный император. Жрак говорил, что он играл ключевую роль в плане Энигмы по захвату власти в Городе, а когда план провалился, их босс попросту откупился от Клерков десятью тоннами чистого золота – и несколькими такими, как мой товарищ. Императору ведь тоже не нужно было, чтобы кто-то о чём-то болтал. Сам Жрак довольно вяло относился к своей ситуации: если я правильно понимал этого парня, он расценивал заключение как наказание за проваленный план, и вообще у него на родине такое практиковалось направо и налево.
Второй был куда интереснее. Скромный и тихий паренёк в очках... Когда я первый раз увидел его, то подумал, что ему едва за двадцать. Однако, как выяснилось впоследствии, ему в то время было сорок девять. Говорили, будто он что-то нахимичил при помощи магии, но сам он говорил мне, что ничего подобного не делал, и вообще он не маг, а оккультист. Я ему верил и верю – выглядел он молодым только на первый взгляд. Потом любой, кто смотрел на него, понимал, что он попросту... Невзрачный, что ли. Феликс – так звали моего оккультиста – был одним из тех, кто не просто приподнял завесу в мир непознанного и ужасного, но и окунулся в этот мир целиком. Не без следа для себя, разумеется. Он был потрясающе умным человеком, образованным, интересным и имеющим привычку всё анализировать, однако иногда – иногда! – на него находило ЭТО. И он начинал беспорядочно дёргать руками и ногами, биться головой о стены и бормотать такие слова, что даже Жрак начинал зеленеть от одного только их звучания. В такие моменты обычно приходила охрана – предварительно заткнув уши и вооружившись по полной программе, ведь во время таких припадков сила Феликса резко увеличивалась – и утаскивала его в холодный душ. Иных средств для приведения в сознание здесь на месте не было, а уводить заключённых куда-то с минус шестого этажа было преступлением, за которое охранник легко мог и сам загреметь в соседнюю с нами камеру.
